Так получилось, что мы в очередной раз живем в "интересное время", как в 1990-е годы, как наши пращуры в 1917-1918. Современные историки находят очень много параллелей между этими непростыми для России эпохами. Думаю, что этот материал, взятый мной с сайта газеты "Владивосток", в очередной раз даст возможность читателю убедиться в том, чем грозит любая революция своим создателям, делавшем её иногда даже из лучших побуждений.
Свалил царя – в награду получи пинок
Почему ушли в тень творцы русской перестройки
СПЛОШЬ и рядом приходится слышать, что дореволюционнуюРоссию – великую и могучую, входившую в пятерку ведущих держав мира, порушилисилы, нагрянувшие извне. Всякие там заговорщики, масоны, иноземные недруги,инородцы, или, как их еще именовали в те годы, пломбированные. О их роли всудьбе нашего многострадального Отечества мы еще поговорим, сегодня же рассказо двух деятелях титульной, как принято говорить, нации – Юрии Ломоносове и егокомпаньоне Александре Бубликове, натворивших на двоих столько, сколько и неснилось целым иноземным легионам. Явились сии господа на авансцену русскойреволюции в самый контровой момент – дни отречения государя Николая Второго.
[$CUT$]
Для начала инспектор поставил крест на КВЖД
Перенесемся, однако, к началу ХХ века в наш достославныйград Владивосток. Ровно 110 лет назад, в 1902-м, восточные окраины России пораспоряжению правительства посетила необычная миссия. Из далекого Киева пожелезной дороге прибыла большая группа специалистов железнодорожноготранспорта, студентов тамошнего политехнического института, цель – инспекциясостояния
дальневосточного железнодорожного хозяйства. Возглавлял стальнойдесант инспектор министерства путей сообщения и по совместительству ординарныйпрофессор означенного вуза Юрий Ломоносов, имя которого вскоре станет известнымна всех магистралях России-матушки. Талантливый конструктор, теоретикстремительно набирающей мощь путейной индустрии станет признанным авторитетом –как в родном ведомстве, так и в правительственных кругах, его имя было известнои царю.
В общем, перед молодым, пытливым специалистом – а было емуво время посещения Приморья всего 28 лет – открывались самые заманчивыеперспективы.
Воротившись в столицу, глава миссии доложил министруфинансов Сергею Витте, к слову, в прошлом железнодорожнику, о проделаннойработе, сделав акцент на выявленных в ходе инспекции нарушениях: воровстве,коррупции, мздоимстве, недостатках технического порядка. За что тут же получил«монаршее благоволение» как честный и принципиальный государственный чиновник,дескать, другие проверяющие рисовали более радужные картины.
Юрий Ломоносов слыл превосходным знатоком железнодорожногодела, в то же время мало был искушен в политике, дворцовых интригах. Докладываяо дальневосточных недостатках, он и не подозревал, как льет своим негативомводу на мельницу министру, который только и мечтал найти в обществе поддержкусвоим новым окраинным приоритетам – задвинуть Владивосток на вторые роли, длячего отобрать статус портофранко и бросить весь финансовоадминистративныйресурс на строительство порта Дальнего.
«Независимый» докладоказался как нельзя кстати еще и потому, что придавал виттевским планам большийвес в глазах Николая Второго. Во что вылился проект Дальнего, хорошо известно –вбухали сотни и сотни миллионов золотых рублей в строительство чужого города.
Ладно, Дальний – слишком масштабная афера, чтобы так простос ходу разобраться. Другое дело – КВЖД. Юрий Ломоносов почему¬то не увидел илине захотел увидеть (по какой причине – сегодня об этом можно толькодогадываться) всего позитивного, что привнесло с собой развитие дальневосточнойсети. Ведь очень скоро методы хозяйствования на КВЖД получат высокую оценкузарубежных специалистов, а еще через некоторое время КВЖД станет одной из самыхуспешных магистралей России и будет названа современниками счастливой Хорватией(по имени ее управляющего генерала Хорвата. – Прим. авт.)…
Только спустя годы откроется объяснение инспекторскомурвению, так поразившему Сергея Витте. Коллеги, а тем более власть предержащие ипомыслить не могли, что преуспевающий теоретик и талантливый конструктор –человек с двойным дном. В те годы он сошелся с революционерами, тайно вступил вРСДРП, вошел в ее техническую организацию, занимавшуюся подготовкойтеррористических актов.
Что подвигло высокообразованного интеллектуала на союз ссоциалистами – одному Богу известно. Ведь тогда
шние подпольщики сплошь и рядомсостояли из асоциальных элементов – недоучившихся студентов, молодежи,уклоняющейся от воинской службы, а то и просто всяких мастей уличных бузотерови прочего подобного контингента. Но факт остается фактом – Ломоносов наряду сосвоей энергичной преподавательской и инженерной деятельностью был столь жеверным и последовательным противником самодержавия.
Зажгли красный свет царю путейцы
В конце 1916 года Ломоносов становится одним изответственных сотрудников министерства путей сообщения. На этом посту и сужденобыло ему сыграть роковую роль в судьбоносных событиях 1917 года.
Активным его соратником становится Александр Бубликов. Этобыла в высшей степени противоречивая личность. С одной стороны – предприимчивыйинженерпутеец, активный общественный деятель, получил мандат депутатаГосударственной думы, наконец, меценат, раскошелившийся однажды на поддержкуисследований полезных ископаемых суммой в 100 тысяч рублей, с другой стороны –люто ненавидел царя, правительство и вообще весь самодержавный строй, как будтоэтот строй препятствовал Бубликову, впрочем, и Ломоносову тоже в достижениипрофессиональной или общественной карьеры.
И вот эти два господина, оказавшись в одной связке, принялисамое деятельное участие в отстранении Николая Второго от трона.
В ночь с 27 на 28 февраля в министерство путей сообщениянагрянул Бубликов во главе отряда революционных, проще говоря, ушедших сослужбы солдат, вдобавок разбавленных случайными элементами с улицы, иприказывает служащим министерства исполнять его требования. Когда один изслужащих воспротивился, тут же Ломоносов выхватил револьвер, и «единодушное»признание революционности было обеспечено.
Заговорщики отдают приказание отправить царский поезд,идущий из ставки в Могилеве, не в Царское Село, где Николай Второй был бы поднадежной охраной, а в Псков, где спустя два дня от государя, внезапнооказавшегося практически одиноким, будет вырван акт отречения.
Имея беспрепятственный доступ к железнодорожному телеграфу,Ломоносов и Бубликов немедленно передали по всем дорогам страны сообщение опереходе власти к Государственной думе. Эта телеграмма посеяла смуту и сыгралабез преувеличения выдающуюся дезорганизующую роль.
Далее Ломоносов руководил реализацией акта об отказе МихаилаАлександровича от престола.
Наконец, 8 марта 1917 года по решению уже созданногоВременного правительства А. Бубликов в составе делегации комиссаровГосударственной думы принял участие в аресте отрекшегося царя.
Сотворили неправедное дело – и в кусты
Тут в самый раз задаться вопросом: почему эти деятелисегодня никому не известны? Почему их имена не звучали в советское время, ведьэто были подлинные творцы Февральской революции 17¬го года, по сути,вымостившие дорогу к следующему этапу – Октябрьскому перевороту?
Ответ очень прост и прозаичен: оба очень скоро увидели, чегонатворили, чему и кому открыли шлюзы. В столицу буквально хлынули не борцы занародное счастье, свободу пролетариата и крестьянства, а охочий до русскогодобра жадный люд. Востребованными оказались не такие квалифицированные спецы,как Ломоносов и Бубликов, а прохиндеи всевозможных мастей. На руководящихдолжностях вплоть до правительственных оказались вчерашние недоучившиесястуденты (поговаривают, что однажды в коридоре Совнаркома Ломоносов столкнулсяс одним таким «новым русским», которого в свое время выгонял из института занеуспеваемость).
Первым прозрел Бубликов, который разрешил проблему просто:немедля сиганул за бугор, став таким образом первой жертвой новой,освободившейся от проклятого царизма «народной» власти.
Итог его печален и бесславен. Свободному Западу борец сцарским тоталитаризмом был уже не нужен, русские эмигранты, те же бывшиеколлеги по Госдуме, предприниматели, промышленники, лишившиеся всего и вся,просто плевались при встрече. Ну а советской власти он тоже теперь ни к чему –мавр свое дело сделал – мавра можно и послать.
Умер Бубликов в 1941 году в Америке в полном забвении, загробом шли только близкие и родственники.
Сложнее и в то же время драматичнее и даже трагичнее судьбаЛомоносова. Он отчаянно пытался встроиться в советские структуры, энергичновзялся за восстановление порушенного Гражданской войной родногожелезнодорожного ведомства, одно время поддерживался даже Лениным, занимался наЗападе закупкой паровозов, наконец, смог реализовать свою давнюю идею – создалпервый отечественный тепловоз.
Казалось, его выдающиеся способности востребованы. Ан нет!При новой власти в первые послереволюционные годы во главу угла ставились непрофессионализм, умение работать, творить, а революционная преданность,классовый подход. Доконали вести, поступавшие с Дальнего Востока – на КВЖДуволили большинство опытных, но недостаточно лояльных по отношению к новомурежиму специалистов, одно время даже хотели отдать дорогу Китаю бесплатно…
Не видя выхода, Ломоносов уезжает на Запад, но так же, как иего компаньон-смутьян, не находит себя в свободном демократическом мире. Кудабы он ни приезжал, в какие бы двери ни стучался – везде следовал вежливый, нотвердый отказ: не нужен! Тщетны были и попытки заручиться поддержкой техзарубежных специалистов, с которыми был знаком по совместной деятельности еще вдореволюционное время. Его – к тому же теперь еще и с советским паспортом –просто сторонились – лучше с «красным» не связываться.
Так и мыкался по Западу талантливейший ученый, инженер,конструктор: там не нужен, здесь его имя под запретом по причине клеймаэмигранта.
И таких вот Ломоносовых и Бубликовых оказалось в 17¬м сотни,тысячи – как будто какоето затмение нашло на часть общества, причем, заметьте,далеко не самую худшую. Феномен этого тотального помутнения до сих пор не поняти не разгадан…
Автор:Владимир КОНОПЛИЦКИЙ
http://www.vladnews.ru/3093/Istoricheskiy_klub/Svalil_tsarya__v_nagradu_poluchi_pinok